Всем известно, что православие в Российской империи считалось тоже «духовной скрепой», причем это положение было закреплено на законодательном уровне, а поэтому богохульство каралось, переход из православия в другой культ тоже и т. д. и т. п.
По большому счету это означало только то, что церковники могли делать все, что угодно, и при этом ни в коей мере не заботиться о «чистоте» своего культа, поскольку сам культ, каким бы нелепым он ни был, охранялся государственной властью.
Т. е. это означало, что попам не нужно было ни с кем спорить или вступать в полемику, было достаточно лишь доложить о «ереси», и любой оппонент был бы устранен. Совершенно очевидно, что при таком положении сложно говорить о «православном выборе», тем более что как только людям позволили отказаться от православия, то они тут же отказались, причем даже до революции 1917 года.
В данном случае хотелось бы привести отдельные выдержки из дневника известного цензора Александра Никитенко, который был цензором с конца 50-х до конца 70-х годов XIX века в Российской империи.
Ему приходилось искать «крамолу» в литературных произведениях, а ее было достаточно много, поскольку запрещали даже с виду безобидные книги, не говоря уже об откровенно материалистической и атеистической литературе.
Что же сам цензор думал насчет «духовности»? Его мысли интересны постольку, поскольку он в данном вопросе, вероятно, один из наиболее компетентных людей. Ведь он был знаком не только с литературой, но и с элитой своего времени. И, что очевидно, он был постоянным посетителем церкви, ведь и тогда чиновники стояли по праздникам со свечками.
В дневнике от 1 января 1875 года он сообщает, что:
"Все ложь, все ложь, все ложь в любезном моем отечестве. У нас есть хорошая восточная православная религия. Но в массе народа господствует грубое суеверие; в высших классах или полный индифферентизм, или неверие под маскою новых идей или научного высокомерия"
Собственно, примечательно, что есть некая отсылка к лучшим временам, хотя их никогда не было. Но суть заключается в том, что люди (элита), которых не заставляли верить так же, как крестьян, не особо себя утруждали отправлением культа.
А вот что цензор Никитенко написал о нравственности:
"Величайшая насущная надобность для нас состоит в нравственности. Но где ее взять? В религии? Но к ней чувствуется всеобщее охлаждение, да она и заключается в одной обрядности и ничего не дает сердцу".
Стоит сказать, что это написано даже не в 1905 году, а еще в 1874.
По большому счету православие – это религия, подстроенная под государство изначально. Это детище соборов, когда политики диктовали свои условия, подбирая такую модель, которая в наибольшей мере будет отвечать их интересам. Именно поэтому православие с радостью оставляли и монголы, и немецкие оккупанты. Поскольку это воспринималось исключительно как инструмент манипулирования, хотя и не столь эффективный, если уж смотреть на историю.